Начальник отдела "Смерш"

  Каждый раз проходя мимо стенда, посвященного участникам Великой Отечественной войны, ветеранам Управления ФСБ РФ по Республике Бурятия, я невольно среди многих фотографий выхватываю взглядом лицо Андрея Степановича Ионова. Его строгие пронзительные глаза, как бы притягивают к себе, проникая глубоко в душу, наверное, именно такими должны быть глаза у настоящих разведчиков и контрразведчиков. Мне кажется, взглядом он спрашивает: "Все ли делаете, сегодняшние чекисты, чтобы жизнь людей была такой, за которую мы боролись и умирали?" Наш диалог глазами продолжается много лет, и сейчас, наверное, настало время рассказать об этом незаурядном человеке.

  Андрей Степанович – ровесник революции, родился он в октябре 1917 года в семье крестьян. Детство его прошло в деревне Красновидово Ново-Шешминского района Татарской АССР (тогда Казанской губернии). Несмотря на то, что родители сами большой грамоты не достигли, все ребятишки их многодетной семьи стремились к знаниям.

  До темной ночи засиживались братья Петр и Андрей за чтением книг. Хотя Петя был старше брата всего на два года, однако Андрей старался во всем походить на него. Ему нравилось его умение обстоятельно и толково объяснить сложную задачу, найти выход из затруднительного положения, его целеустремленность и всегдашняя уверенность в себе.

  И внешне ему в брате нравилось все: его высокая стройная фигура, спортивная подтянутость, то, как он по-взрослому зачесывал волосы назад. Они были не просто братьями, они были большими надежными друзьями. Между ними не было тайн. Частенько лежа на тощем матрасе, тесно прижавшись друг к другу, мальчишки мечтали о новой жизни, поверяли свои мечты, о том, кем станут, когда вырастут…

  А случилось так, что впоследствии практически все дети, включая сестренок Марию и Евдокию, связали свою жизнь с органами государственной безопасности. Его брат-кумир Петр Степанович стал начальником РО МГБ города Большевцы Татарской АССР.

  Вдумчивый, серьезный юноша, ко всему подходивший продуманно и основательно, Андрей хорошо закончил школу. В 1936 году, когда подошел призывной возраст, он был призван в органы НКВД, и начал работать секретарем Ново-Шешминского РО НКВД.

  Грамотный, исполнительный парень, очень точный в исполнении поручений, обратил на себя внимание руководства. Вскоре он был направлен на учебу в Новосибирскую межрегиональную школу НКВД СССР, которую закончил с отличием в 1939 году. После окончания молодой оперативник получил распределение в Наркомат Внутренних дел Бурят - Монгольской АССР, где проработал около трех лет. Здесь он встретил свою любовь и судьбу Нину Филипповну Плужникову, с которой прошел по жизни до последних своих дней. Забегая вперед, скажу, что она тоже многие годы жизни отдала служению в органах государственной безопасности Бурятской АССР.

  В январе 1942 года открылась следующая страница его биографии, на долгие годы связавшая его с подразделением военной контрразведки «Смерш». Расшифровывается это короткое как выстрел слово «Смерть шпионам».

  Уже около полугода гремела грозная Отечественная. Германская разведка, вела ожесточенную тайную войну, не имевшую себе равных в истории разведок мира.

  Спецслужбы Германии начали проведение разведывательных мероприятий в СССР задолго до нападения. Это была опытная и коварная разведка. Враг, основательно изучив экономическую, политическую обстановку в государстве, был прекрасно осведомлен о положении в войсках Красной Армии.

  Задействовав весь сложный разведывательный и карательный механизм, абвер и его войсковые части, РСХА, СД, ГФП, выбрали наиболее благоприятный по их мнению момент для развязывания войны, поскольку немецкое руководство было полностью уверено в «блицкриге». Но… увы…

  Готовясь к кратковременной войне, противник и его спецслужбы оказались неподготовленными к ведению длительных боевых действий. Лишь в начале 1942-го в Германии был создан специальный орган «Цеппелин», который начал подготовку агентов-диверсантов для заброски в наши глубокие тылы.

  Прошло немногим более года. За это время гитлеровцы создали огромную сеть разведывательных школ. Действуя ударными темпами, они подготовили и выпустили около 10 тысяч агентов, диверсантов и террористов.

  Перед сотрудниками "Смерша" стояла непростая задача. Необходимо было оградить наши войска от проникновения в них агентуры противника, надежно сохранить в секрете подготовку и выполнение крупных наступательных операций.

  В мае 1943 года военное командование СССР реформирует особые отделы НКВД в ГУКР «Смерш». Этого требовала изменившаяся военно-политическая обстановка на советско-германском фронте. Сталинградская битва показала чего стоят русские воины. Именно она окончательно развеяла миф о непобедимости Вермахта. Именно она похоронила мечты нацистов о неизбежном «блицкриге».

  Налицо были все условия для стратегического наступления Красной Армии.

  Однако противник был силен. Немцы лезли из кожи вон, стремясь вновь овладеть стратегической инициативой. Действия германской разведки еще более активизировались.

  Гиммлер на одном из совещаний заявил, что абвер не оправдал надежд фюрера, и главную роль в этом сыграли успехи советской военной контрразведки «Смерш». Профессиональное мастерство сотрудников органов госбезопасности позволяло внедряться в руководящие органы немецкой разведки, в аппарат абвера и его школы. Военные контрразведчики, зачастую ценой своей жизни, заблаговременно получали информацию о планах противника и действовали на опережение.

  Чувствуя переломный характер войны, в 1943–44 годах гитлеровцы активизировали заброску вражеской агентуры. По сравнению с начальным периодом войны число их увеличилось в полтора раза. Одной из главных задач, которые ставила немецкая разведка перед своей агентурой, было проведение диверсионных действий.

  Но вернемся к нашему герою. Начав свою непростую службу в подразделении военной контрразведки в 1942 году, капитан Ионов шагал вместе с войсками 228 стрелковой дивизии Южного фронта. Принимая участие в боях в составе 337 стрелковой дивизии 58 армии Закавказского и Северо-Кавказского фронтов, он возглавлял отдел контрразведки «Смерш» 35 механизированной бригады, 65 гвардейской танковой бригады Первого Белорусского фронта.

  Война для начальника отдела контрразведки «Смерш» 22 отдельной трофейной бригады 3-ей ударной Армии закончилась в марте 1946 года.

  Много за годы войны было проведено контрразведчиком Ионовым вместе со своими коллегами сложных, хитроумных и опасных для жизни операций. Об одной из них наш рассказ.

  Вряд ли стоит говорить, какое пристальное внимание уделял Центр ориентировкам, поступавшим от советских разведчиков, внедренных в немецкие разведшколы и разведцентры. Сообщения эти незамедлительно рассылались в соответствующие органы госбезопасности на местах и на фронтах.

  В начале наступательной операции на Висле поступила ориентировка о том, что немецкая разведка готовит проведение массовых диверсий на различных объектах коммуникаций, чтобы помешать продвижению советских войск.

  Внимательно вчитываясь в сухие, но неоценимо значимые по своему содержанию строки ориентировки, Андрей Степанович с уважением и гордостью думал о коллегах - ребятах, которые в тяжелейших условиях, находясь в тылу врага, порой ценой собственной жизни, добывают ценнейшую информацию.

  В ориентировке содержались сведения о подготовленных диверсионных группах. Были даны некоторые приметы на руководителей групп, упоминались штрихи экипировки.

  - Молодцы, ребята, четко сработали, - вслух проговорил капитан, внимательно всматриваясь в присланные образцы документов прикрытия. Оценивая опытным взглядом разведчика, одновременно вчитываясь и запоминая перечень указанных дефектов документов, допущенных при их подготовке, он, удовлетворенно кивал головой.

  Отложив в сторону прочитанный лист шифровки, командир еще раз с теплотой подумал о тех, кто, рискуя своей жизнью, добыл эти важнейшие сведения. Глядя застывшим взглядом куда-то в невидимую даль, он тихо пробормотал:

  - Ну, что ж, друзья, теперь очередь за нами.

  Работа началась. В первую очередь определили объекты коммуникаций, наиболее опасные в диверсионном отношении, сформировали специальные оперативные группы для осуществления засад.

  Спецгруппы, состоящие из 5-10 человек, получили задание охранять объекты из засады, не обнаруживая себя до поры до времени. Был дан приказ в случае появления подозрительных лиц доставлять их в отдел "Смерш".

  По всем прикидкам наиболее уязвимым объектом была железнодорожная станция. Там заканчивался ремонт пути, разрушенного во время недавнего налета фашистской авиации. Поскольку восстановительные работы близились к концу, туда стали стягиваться эшелоны с боеприпасами, военным снаряжением, цистерны с горючим – все необходимое для продолжения наступления.

  К этому опасному во всех отношениях объекту капитан Ионин направил группу в составе 10 человек. Возглавил ее молодой, но уже достаточно опытный Сергей Самойлов. Вдумчивый и внимательный оперуполномоченный умел быстро принимать нужные, порой неожиданные решения.

  У входа к железнодорожному узлу лейтенант грамотно организовал засаду. Два дня наблюдений ничего не дали. На третий день ближе к полудню бойцы доложили, что по пути продвигается дрезина, управляет которой военнослужащий железнодорожных войск. На требование остановиться офицер, ехавший на дрезине, не выразив никакого беспокойства, с готовностью предъявил документы.

  Машинописный лист бумаги гласил, что старшему лейтенанту Мигуле Л.К. предписано проверить состояние восстановительных работ на железнодорожной станции. Ни поведение офицера, ни состояние его документов не вызвали подозрения, его спокойно пропустили туда и обратно.

  Утром следующего дня в этом же районе появилась группа из семи человек, во главе с офицером. Они были полностью экипированы: в руках автоматы, на боку противогазы, а за спиной у каждого висел ранец. Именно эти ранцы и насторожили оперативников. Дав бойцам команду занять боевые позиции, Самойлов вместе с сержантом вышли им навстречу.

  Офицер спокойно, по всей форме доложил, что возглавляемое им подразделение имеет поручение от штаба I-го Белорусского фронта продвигаться за наступающими войсками с тем, чтобы производить сбор новых образцов трофейного оружия. После доклада он, как положено, предъявил документ, выданный штабом I-го Белорусского фронта. Документ предписывал всем командирам Красной Армии оказывать содействие в выполнении поставленной перед группой задачи. Отдельной строкой было выделено, что при необходимости их нужно ставить на все виды довольствия.

  Все вроде было как надо, но какой-то червячок сомнения точил Самойлова, что-то не позволяло ему отпустить их на все четыре стороны. Просматривая документы, он лихорадочно пытался понять причины своего сомнения, привычный холодок под ложечкой подтверждал: тут что-то не ладно. Но что именно?

  Вдруг в памяти четко всплыл вчерашний офицер на дрезине:

  «А ведь у него была точно такая же форма, - внезапно пришла в голову мысль, - такой же степени поношенности, даже оттенок ткани был такой же, как будто шили все эти гимнастерки из одного куска».

  Сделав вид, что соринка попала в глаз, Сергей тщательно протер его и вновь внимательно уставился в предъявленные документы. Он силился что-то вспомнить еще, но в уставшем за долгие бессонные дни и ночи мозгу мысль быстро терялась. Он протянул назад документы и внезапно понял: « Ранцы!»

  Вот что не давало ему покоя. Ведь о них говорилось в ориентировке. Понятно. Тогда все становилось на свои места.

  Козырнув капитану, аккуратно складывавшему документы в карман гимнастерки, Самойлов, не выдавая своих подозрений, сообщил группе, что скоро их часть переходит в наступление, и вероятно, прибывшие для выполнения своего задания смогут продвигаться с ними смогут продвигаться с ними.

  Командир группы радостно принял это предложение и попросил препроводить их в штаб части. Оставив свою группу продолжать наблюдение, оперативник с двумя бойцами доставил группу прямо в землянку к начальнику отдела капитану Ионову.

  Предложив офицеру и бойцам присесть, Андрей Степанович принялся за изучение их документов. В годами тренированной памяти четко как на листе бумаги всплыли пункты ориентировки. Помня об указанном дефекте документов - несколько скошенном правом уголке фотографии, он впился глазами в этот именно так скошенный уголок.

  Не подавая виду, он перелистал несколько страниц предъявленного офицерского удостоверения, и нашел еще два признака подделки, указанных в ориентировке. Сомнений не оставалось – перед ним вооруженная группа диверсантов.

  «Главное сейчас не выдать своего волнения», - вынимая из пачки "Казбека" папиросу, подумал капитан.

  Прикуривая от зажженной спички, он исподлобья внимательно посмотрел на членов группы. Чем-то неуловимо похожие друг на друга, они напряженно сидели на скамье, держа автоматы наизготовку. Сделав несколько глубоких затяжек, Андрей Степанович, обращаясь к офицеру, сказал:

  - В ближайшее время мы готовимся к крупному наступлению, так что, скорее всего, сможем помочь вам в выполнении вашего задания.

  Внимательно глядя на командира группы, облегченно вытиравшего потное лицо большим чистым платком, он продолжал:

  - А пока предлагаю вам расположиться в одной из палаток в расположении нашего штаба, - произнося эти слова, он как бы вскользь пробежался по лицам ожидавших его решения диверсантов. Казалось, только сейчас они решили перевести дух и позволили себе немного расслабиться.

  Вызвав начальника АХЧ, командир дал указание расквартировать прибывших в отдельной палатке и временно поставить их на довольствие. С видимым облегчением все дружно поднялись со скамьи и заспешили вслед за Самойловым к выходу.

  Выждав, когда за спиной последнего диверсанта закроется дверь, капитан Ионов сам с облегчением вздохнул, и глубоко задумался: «Часть дела сделана, но главное – впереди».

  Нервно покрутив ручку полевого телефона, он срочно созвал офицеров на оперативное совещание. Введя собравшихся в курс дела, он предложил обсудить вопрос о том, как обезвредить диверсантов, чтобы избежать жертв.

  Предложений было много, но все они не исключали возможных потерь. Выход из положения, не ведая того, подсказал начальник АХЧ Василий Саньков, явившийся доложить о том, как разместил "гостей" и уточнить нужно ли подвергать их санобработке.

  В данный момент сие мероприятие как раз проводилось в расположении штаба. Этот, казалось бы, не имевший прямого отношения к обсуждаемой теме вопрос, расставил все точки над "i".

  Незваных "гостей" решено было пропустить через санобработку. Несмотря на протесты офицера, пытавшегося доказать, что совсем недавно они подвергались этой процедуре в своей части, их заставили выполнить приказ.

  Ну а дальше рассказывать долго не о чем. Так их и взяли, что называется тепленькими и голенькими прямо в парилке, не имевших возможности оказать какое-либо сопротивление. Ведб не будешь надевать автомат на голое тело.

  Главная цель была достигнута – жертв не было.

  В ранцах диверсантов были обнаружены взрывные устройства и около ста кг взрывчатки.

  На допросах диверсанты сообщили, что имели задание взорвать эшелоны с боеприпасами и горючим на железнодорожной станции и тем самым помешать наступлению.

  Это один из немногих эпизодов сложной фронтовой жизни контрразведчиков, которые постоянно находились в самом эпицентре событий, в условиях повышенного риска.

  Родина высоко оценила боевые заслуги Андрея Степановича Ионова. С войны он вернулся кавалером 3-х орденов Красной Звезды. С медалями, которые сами говорят о его славном боевом пути: "За оборону Кавказа", "За освобождение Варшавы", " За взятие Берлина", "За Победу над Германией", " За боевые заслуги".

Ольга ЯКОВЛЕВА

УЛАН-УДЭ