Академик Павел ЛОГАЧЁВ: "БОГ БУДЕТ БЛИЗКО..."

 Институт ядерной физики имени академика Г.И. Будкера Сибирского отделения Российской академии наук – учреждение в Новосибирском Академгородке знаковое. И, наверное, не только в Академгородке, но и в Новосибирской области.

   …А, пожалуй, и во всей Сибири!  

    Собственно, чего мелочиться – скажем откровенно: наш Новосибирский ИЯФ – важная точка на карте для всей России в целом! И – для мира…

  Можете взяться проверять, но факты говорят сами за себя: за минувшие 33 года здесь побывали все без исключения руководители страны, когда-либо приезжавшие в Новосибирск: и Ельцин, и Путин, и Медведев, и Мишустин… Иные из них – неоднократно!

   Согласитесь – неспроста. Да, в принципе, с этим трудно не согласиться: внутри этого неброского здания за номером 11 по проспекту академика Лаврентьева вершатся (именно вершатся!) дела, судьбоносные не только для нашей страны, но и для всего человечества! И в данном утверждении нет ни на одну букву преувеличения.

  Здесь создали и готовят к эксплуатации установку для бор-нейрозахватной терапии. Если не знаете, что это такое (а вы наверняка не знаете!), поясним: с её помощью человечество сможет бороться с раковыми опухолями самых запущенных форм. Благодаря этой установке к 2030 году у России будет своя эффективная технология лечения онкологических заболеваний, которые ранее считались неизлечимыми. 

   ИЯФ СО РАН - единственный исполнитель комплекса работ по изготовлению, сборке, поставке и пусконаладке технологически сложного оборудования ускорительного комплекса ЦКП «СКИФ». А строящийся в наукограде Кольцово СКИФ – сибирский кольцевой источник фотонов -  как утверждают ученые, позволит проводить в Новосибирске эксперименты уровня Нобелевских премий! Как говорит директор ИЯФа академик Павел Владимирович Логачёв: «Наша задача – создать машину, которой в мире еще ни у кого нет!» И наши физики-ядерщики с этим успешно справляются. Кроме того, в арсенале их исследований – еще много магистральных проектов, реализация которых позволит совершить грандиозный прорыв в научных исследованиях самого разного направления: здесь и физика плазмы, и физика элементарных частиц…

   В принципе, любой легко может прочитать о том, над чем сейчас трудится коллектив ИЯФа,  в интернете.

  Но вот какой жизнью живет этот коллектив, кто они – эти люди, работающие над будущей дорожной картой развития всего человечества – для рядового читателя есть тайна за семью печатями. Что за человек руководит институтом, кто он – академик Логачёв – о чём думает, как относится к происходящему  в стране и мире – тоже большой вопрос!

   Чтобы всё выяснить, председатель Союза журналистов Новосибирской области недавно и пришёл в самый знаменитый институт Академгородка. На беседу к академику Павлу Владимировичу Логачёву…

 

  - Павел Владимирович, сколько бы я не разговаривал об Институте ядерной физики Сибирского отделения Российской Академии наук с самыми разными собеседниками, всякий раз слышу одно и то же: ИЯФ – институт зажиточный! Иные даже утверждают, что – очень богатый! Неужели - правда?

 -  …Ничуть не реже можно услышать, что мы буквально напичканы секретными ядерными реакторами, заражающими радиацией если не всю Западную Сибирь, то Новосибирскую область – точно! Всё это - истории одного уровня.

   Но чтобы не разочаровывать досужую публику, скажу откровенно: мы и в самом деле не на шутку богаты! Но только не реакторами и не тучными банковскими счетами. А страшно мы богаты своими сотрудниками! Людьми, беззаветно отдающимися работе, созиданию, исследованиям, научному поиску… Они – самое главное наше, бесценное, огромное богатство! Всё остальное – несущественно.

   Согласитесь, по-другому очень трудно назвать тех, кто, каждодневно работая на старом, совершенно изношенном оборудовании,  продолжает выдавать научный продукт высшего мирового уровня и,  без всяких натяжек, - находится на переднем крае современной науки.

   - На изношенном оборудовании, говорите?.. Как такое может быть в святая святых научной жизни Отечества – ядерной физике?

  - Может.  Износ нашего станочного парка составляет 75 процентов. Самых «молодых» станков у нас в наличии всего штук двадцать. Из четырехсот шестидесяти… Да и молодыми их можно назвать лишь с натяжкой: они едва ли младше 10 лет… Почему сложилось такое положение? Потому что все предыдущие годы у Института ядерной физики – можете мне не верить – практически отсутствовало федеральное финансирование. И только с приходом в правительство команды Михаила Владимировича Мишустина и в качестве министра – Валерия Николаевича Фалькова - началось более серьёзное отношение к нашему производству со стороны центральной власти.

   А до этого – повторяю! – с 1991 года по 2021 год Российское государство ни копейки не перечислило на обновление оборудования ИЯФа.

   - Позвольте, но как же вы существовали последние тридцать лет? Сами зарабатывали? И, интересно, в чем же заключался приработок учреждения, занимающегося ядерной физикой? Моё обывательское воображение сразу дорисовывает часто эксплуатируемые Голливудом сюжеты про «плохих русских» с атомной бомбой в багажнике автомобиля… 

   - Ну, это напрасно! В нынешние обнадёживающие - по сравнению с недавними – времена мы всё равно зарабатываем 75 процентов нашего бюджета сами. И выдуманные в голливудах сюжеты тут не при чём.

   Вот, например, в наукограде Кольцово строится СКИФ – Сибирский кольцевой источник фотонов.  Кто для него делает оборудование? Конечно же, Институт ядерной физики имени Будкера! Разумеется, у нас есть договор с Институтом катализа на эту тему. Но не с государством! Ранее были и другие договоры с организациями, нуждавшимися в наших знаниях и умениях. Именно за счет этой деятельности мы и выживали весь период существования новой России.

  - Это что же получается: один из ведущих научных институтов страны, занимающийся судьбоносными для государства и всего мира разработками, жил по сути дела все тридцать лет существования демократической Российской Федерации на подножном корму? Сохранял коллектив, платил сотрудникам зарплату… Я правильно понял, что Институт ЯДЕРНОЙ физики был в положении коммерческого кооператива: сколько заработал – столько и получил?..

  - Получается, что так. Вы, вот, затронули вопрос о зарплате. Должен сказать, что штатная численность института – тысяча девятьсот ставок, но реально здесь работают две тысячи девятьсот сотрудников. То есть, наши производственники, работающие непосредственно на том самом изношенном парке станков, находятся вне штатного расписания – на договорах. И их ни много ни мало – около тысячи человек! И им ведь тоже из месяца в месяц нужно платить зарплату. И относительно достойную… То есть, жизнь у нас получалась все эти три десятилетия – более чем скромная. И только сейчас – в последние два-три года – мы смогли позволить себе роскошь начать ремонт помещений института, которые не знали кисти маляра еще с восьмидесятых годов прошлого века!

  - Неужели на капитальный ремонт деньги не выделялись?

  - Выделялись. С созданием ФАНО - пятнадцать миллионов в год. А у нас, чтобы вы понимали, шестьдесят восемь зданий и сооружений! Сто восемьдесят тысяч квадратных метров отапливаемых площадей. И не в Крыму, а в Сибири! И на это – всего 15 миллионов!..

  Мы ежегодно вынуждены были тратить миллионов двести, чтобы всё наше хозяйство хотя бы не так быстро разваливалось. Оно, конечно, при такой скудности всё равно разваливалось, но всё же - не так интенсивно, как могло бы! В реальности же необходимо в два раза больше – миллионов четыреста, - чтобы слегка улучшить ситуацию, а не кардинально её поменять. Но даже сейчас этого нет.

  Тем не менее,  дело понемногу сдвигается с мёртвой точки - это мы ощущаем вполне реально. И говорим огромное спасибо М.В. Мишустину за то, что в столь сложное время правительство находит средства, чтобы каким-то образом поддержать институт. Должен сказать, что простой благодарностью с нашей стороны дело не ограничивается: мы честно и с готовностью откликаемся на все чаяния и обращения в нашу сторону со стороны государства и, думаю, что отдаём сторицей!

  …А что касается зарплат, они в институте никогда не были высокими. По той простой причине, что производство у нас большое – как на заводе. К примеру, в одном лишь отделе перевозок работает сто десять человек, в отделе охраны – сто двадцать человек, рабочих – почти шесть сотен! Да, среди рабочего класса есть уникальные, штучные специалисты, за которых мы держимся – они получают более ста тысяч рублей в месяц. Но их мало – всего несколько десятков. Остальным же вынуждены оплачивать их труд в гораздо меньших размерах. Для научных сотрудников, согласно указу Президента, мы держим, конечно, планку в размере двух средних зарплат по региону. По итогам 2023 года этот показатель у нас составил 211 процентов. Но и на выполнение этого указа  денег практически не получаем!

  -  Указ Президента платить ученым двойную среднюю зарплату есть, а на его выполнение денег нет?! Вновь ситуация из цикла «денег нет, но вы держитесь»?..

  - Будем до конца честны: деньги на это дают. Но весь вопрос в том - сколько? У меня на этот честный вопрос есть не менее честный ответ: десять процентов от необходимого. Конечно, мы находим способы выполнять президентский указ, но разве дело  должно быть поставлено именно так в фундаментальных научных изысканиях?

   Или, к примеру, построили мы здесь у себя коллайдер! После интервью – сходите, посмотрите на него и спросите: как его строили? И вам расскажут, что девяносто процентов оборудования так необходимого стране коллайдера мы сделали за свои средства. То есть, мы его строили, как строят храм в православном приходе: заработали немного денег – построили чуть-чуть, еще подзаработали – вновь построили какой-то кусочек… И так – двадцать лет: десять – на то, чтобы построить основное, и десять – чтобы довести до проектных параметров…

  - Павел Владимирович, слушаю я вас и, как мне кажется, чего-то не понимаю… В приходе верующие строят храм для того, чтобы обрести достойное место для отправления религиозного культа – то есть, он нужен им самим для удовлетворения собственных духовных потребностей. Допустим, и коллайдер необходим физикам-ядерщикам для удовлетворения их неизбывной тяги к познанию. И наверняка это  так!  Но вот, что мне непонятно: стране под названием Россия, государству, отечественной науке он что - не нужен?

   - Скажем, создание в институте коллайдера – это не какие-то там прикладные работы, это проект, призванный трудиться на фундаментальную науку. Проект, который построен на территории нашей страны и призван отвечать на вопросы, на которые ни у кого в мире сейчас нет ответа! Вообще – НИ У КОГО! Обращаю на это ваше внимание. А теперь, давайте задумаемся: нужен он России или нет?!  И речь ведь не только о коллайдере! Речь о том, что с 1991 года, с момента крушения СССР у нас постоянно возникало это стойкое ощущение, что все прорывные проекты, которые мы за минувшие тридцать лет осуществили в институте, все установки, которые собрали, были нужны исключительно нам самим и никому больше! Достаточно сказать, что по самым грубым подсчетам мы за это время потратили из своих собственных средств на фундаментальные исследования около 100 миллионов долларов, которые вполне могли бы пустить на зарплату, на строительство или капремонт…  Или же - купить каждому сотруднику института по «лэнд-крузеру» последней модели! Как-то даже подсчитали: всю территорию, что вы видите за окном моего кабинета, смогли бы заставить этими престижными автомобилями в два уровня!

  - У меня возник один уточняющий вопрос: это устаревшее оборудование, о котором вы говорите, в какой стране было произведено? В СССР? И если его менять, то найдутся ли варианты на замену за рубежом в условиях санкций? Отечественное станкостроение, надо полагать, ничего подобного уже не производит…

   - Уникальное оборудование, на котором мы сейчас работаем, произведено в пятидесятых годах прошлого века в Союзе Советских Социалистических Республик. Например, карусельный станок с диаметром стола 4 метра, на котором можно обрабатывать детали весом в 20 тонн! Да и вообще – более 70 процентов парка станков у нас  - советского производства. Оставшиеся 30 процентов мы покупали в «нулевые» годы в Швейцарии, Германии, Южной Корее. Они  давно исчерпали свой ресурс, но у нас – продолжают работать. У нормальных людей таких станков уже нет. Давно! А у нас они – вполне себе «рабочие лошадки»…

  - Мне сразу вспоминаются кадры российских телепередач с острова Свободы Куба, где мои коллеги не перестают смаковать, как кубинцы все еще продолжают ездить на «фордах» и «бьюиках» середины прошлого века. Аналогия напрашивается сама собой… Нет ли в связи с изношенным парком техники депрессивных настроений среди вашего народа?

   - Признаться, от депрессивных настроений спасает нас гениальное управленческое изобретение основателя нашего института Герша Ицковича Будкера, который внедрил систему управления ИЯФом, максимально не зависящую от какой-либо конкретной личности и вообще - от огорчений и депрессий. И это я считаю одним из основных его вложений в будущее института. Он так настроил систему функционирования подразделений, что все: и научные сотрудники, и экспериментальное производство – являются абсолютно равноправными членами коллектива. На этом, собственно, и держится наш моральный микроклимат. Среди занимающихся наукой царит глубочайшее уважение к работающим на производстве: рабочим, слесарям, станочникам. И это правильно! Так должно быть! Большинство наших ученых, среди которых немало людей с мировым именем, совершенно на равных, по-партнёрски, относятся к рабочему классу. И рабочие очень ценят такое к себе отношение. Они не уходили из института в самые тяжелые годы, продолжая работать бок о бок с докторами наук и академиками по нескольку десятков лет. Между ними – самые настоящие товарищеские, даже дружеские отношения. Да и как им не быть, если и те, и другие – специалисты самой высшей квалификации! Они вместе, рука об руку, собирали самые сложные ускорительные установки в мире…

   - Вы сказали «в мире», я не ослышался?   

  - Да-да, в мире, вы не ослышались! На самых сложных участках Большого адронного коллайдера в Швейцарии осуществляли сварку наши специалисты. Таких работ, что делали они, не смог выполнить никто на всей планете, потому что варить нужно было только на ощупь, и сам сварной  шов должен был быть сверхвысоковакуумным… Такой вакуум возможен только в межпланетном пространстве и… в коллайдерах, сваренных рабочими Института ядерной физики имени Будкера! Вы только представьте себе квалификацию наших людей: без зеркала, на ощупь, он варит уникальный шов там, куда можно только руку просунуть с горелкой!  

   То же самое происходило и когда на Большом адронном коллайдере случилась авария. Наши сибирские ребята были вновь вызваны в Швейцарию и варили-пилили-чинили  там эту установку. Ту же картину мы наблюдали в «стране будущего века», государстве высочайших технологий - Японии. Там не нашлось ни специалистов, ни роботов, равных по мастерству рабочим из Новосибирского Академгородка, из нашего института. И они поехали туда, и сделали всё, что требовалось. Я даже хочу, чтобы их имена вся Россия прочитала в этом интервью: Сергей Канин и Сергей Минаков…

   - Сразу вспомнился эпизод из фильма «Москва слезам не верит», где доктор наук говорит: «Если бы не прибор, сделанный Гошей, моя докторская могла бы и не состояться».  Тот Гоша, наверное, когда–то работал в Новосибирском институте ядерной физики…

  - Что ж, вполне возможно… У нас полный замкнутый цикл: от идеи и научной разработки – до готового, успешно работающего готового изделия. Мало того, мы сможем изготовить целую серию уникального оборудования, если это потребуется. Чтобы читателю было понятно, речь идёт о суперсложном, высококлассном научном оборудовании для исследований в разных областях: в прикладных, в военных, в фундаментальных науках… Тот же знаменитый  СКИФ – Сибирский кольцевой источник фотонов - он предназначен как для фундаментальных, так и  для прикладных исследований. Это универсальная установка, которая будет иметь очень много возможностей. Собственно, именно поэтому мы за неё и взялись.

   - То есть, могли и не взяться?..

   - Поймите: для нас работа над проектом СКИФа – нечто вроде благотворительной акции. В этом направлении работают от силы тридцать наших научных сотрудников из четырехсот шестидесяти. Остальные заняты решением совсем других задач! Но мы понимаем, насколько важен СКИФ для мировой, российской науки, для дальнейшего развития России, Новосибирской области и наукограда Кольцово. Именно поэтому мы включились в этот процесс, отодвинув в сторону некоторые свои «хотелки». То есть, мы ведем себя по-государственному. Ответственно…

   - Да, это факт! Но вот вопрос, который крутится у меня в голове почти с первых минут нашего разговора… Кто бы ни был руководителем нашей страны или правительства, он, приезжая в Новосибирск, обязательно заезжает к вам в Институт и беседует с учеными. О том свидетельствуют многочисленные фотографии, гуляющие по интернету. Бывали у вас и Ельцин, и Медведев, и Путин, и – вот, недавно - Мишустин… Неужели руководство ИЯФа не ставило перед всеми этими товарищами тех вопросов, что вы сейчас довольно остро упомянули в ходе интервью? А если ставило, то почему же «лёд тронулся» лишь после приезда к вам действующего премьера?

   - Думаю, вы и сами прекрасно знаете ответ на этот вопрос. Руководители страны, правительства – несмотря на вручённую им народом громадную власть – всё же не всесильны. На самом деле ограничений у них гораздо больше, чем мы можем себе представить. Они – не чародеи с волшебной палочкой в руке!

   Я отлично помню недавний приезд к нам Владимира Владимировича Путина. Мы шли с ним вот по этому, находящемуся за дверью моего кабинета коридору вдвоём и он высказал мне очень простую, но глубокую, на мой взгляд, мысль… Все его возможности, сказал президент страны, реализуются только через людей. Людей, которые разделяют его взгляды, понимают его подходы к решению проблем. То есть, он сам может сделать мизер по сравнению с возможностями, которыми обладают люди, если они действуют в унисон с пониманием ситуации. Просто концентрация таких людей во властных структурах не всегда достаточна, чтобы совершать великие, задуманные президентом дела. Мне стало понятно, что он знает все сложности и всей душой желает их решить, но не может решать за всех! Вот, в чём проблема.

   Ведь каждый функционер выполняет  поставленные перед ним задачи в соответствии со своими собственными представлениями, интересами. А насколько эти интересы и представления идентичны государственным? Большой вопрос. Формально – может быть и идентичны. А по результату – могут быть и диаметрально противоположны. Что мы зачастую и наблюдаем.

   Каковы мы все – такова и наша жизнь.

  - Что ж, дело всё-таки сдвинулось, и это прекрасно! Но давайте вернемся к вашему опыту международного сотрудничества. Ответьте мне, если сможете, на простой обывательский вопрос. Насколько известно, при строительстве того самого коллайдера в Швейцарии просвещённая Европа  неоднократно обращалась с заказами к Новосибирскому институту ядерной физики. И вот я, простой диванный эксперт, сижу у телевизора и думаю: ежели мы – сырьевой придаток Запада, страна-бензоколонка, то отчего же вы, высоколобые иностранцы, обращаетесь к нам за помощью в строительстве столь мудрёной штуки, как коллайдер? Или у нас на эти работы цены ниже мировых?..

  - Начнём с того, что негативные процессы происходят не только у нас, но и в США, и в Евросоюзе.

  - Вы – о деградации науки?

  - Безусловно! И у них – в гораздо большей степени, нежели в России. Потому и приезжают...

  - Поразительно! Чем же это обусловлено? Казалось бы: после Второй мировой войны научная мысль была на столь серьёзном взлёте, что её уже не остановить никогда…

  - После войны всегда бывает взлёт! Во всех областях человеческой деятельности. В том числе -  и в науке! Это закономерность. Если обрисовать ситуацию коротко, крупными мазками, то сказать можно следующее...

  В годы тяжёлых испытаний общество для того, чтобы выжить, вынуждено обращаться к своим самым глубоким истокам. А глубокие истоки заключаются в простой, банальной вещи: цивилизация, страна, общество или отдельно взятая организация - любая система - в момент острого кризиса выживают только в том случае, когда элементы этой системы, люди,  жертвуют своими интересами ради интересов того сообщества, участниками которого являются. Ради интересов всей системы... При этом они понимают, что результаты их жертвенной деятельности будут ощущаться уже не ими, а за пределами их жизни - последующими поколениями. И еще они понимают, что именно в этом есть их главное предназначение! И когда в силу вот этих испытаний подавляющее количество людей переключается в такой режим социального самосознания - тогда и получают революционное развитие и творчество, и наука, создаются действительно великие произведения искусства, совершаются наиболее прорывные научные открытия. В эти моменты происходит то, что можно назвать чудом: перенастройка общества в стремлении его к чему-то более высокому, грандиозному - тому, на что общество никогда бы не настроилось в совершенно мирной и сытой жизни.

   Вот, это состояние человечества, или его части, можно охарактеризовать одной-единственной фразой, присущей только православной культуре: «Когда Бог близко!» А когда Бог бывает  близко? В час самых тяжёлых испытаний. Люди переключаются в правильный режим, и потому Бог к ним становится ближе. Он так близко, что Его присутствие ощущают все. И все без исключения молятся Ему! Так происходит  на фронте, где, известное дело, неверующих не бывает. Когда все понимают, что их жизнь, вполне возможно - очень коротка, и они могут не дожить даже до завтра! Они это понимают с самой острой отчётливостью. Но всё равно делают то, что принесет результаты уже за пределами их жизни - воюют, или, сцепив зубы, работают до изнеможения...  Заметьте! - не для себя, а для кого-то другого! И в этом есть великий смысл того, что мы называем жизнью.

  Точно также клетки человеческого организма - живут месяц-полтора и весь этот срок работают неустанно и погибают, чтобы на смену им пришли новые клетки, а человек в итоге прожил несколько десятков лет, не погиб и не развалился...

   А когда в мире, в стране - всё тихо и спокойно, в этом случае развивается - что? - индивидуализм. Он захватывает и самосознание человека, и самосознание всего общества. И постепенно развивается, как онкологическое образование на теле цивилизации...

- Но ведь вы таким образом наталкиваете читателя на мысль, что путь по которому сейчас идёт страна  - путь в никуда!

 - Конечно, в никуда!

- Почему же наше общество не отдаёт себе отчёта в том, что движется фактически к пропасти?

- С чего вы взяли, что не отдаёт? Все мало-мальски здравомыслящие, умные, порядочные люди - очень даже отдают себе в этом отчёт!

 - В таком случае, почему мы, по-вашему, не сворачиваем с этого пути?.. Ведь если не сворачиваем, то получается, что неумных и непорядочных в нашем социуме - большинство?

- Конечно, подавляющее большинство! И этим отрицательным отбором долго и пристально занимались, в этот отбор серьёзно инвестировали! Прежде всего, англосаксы - это их рук дело. Они этим системно занимались!.. Правда, у них беда: они плохо понимают, что сами являются онкологическим образованием и обречены на гибель. Потому что любой взрывной рост неизбежно приводит к гибели. И взрывной рост индивидуализма несет в себе смерть для общества. В индивидуализме прячется антагонизм к Богу. А антагонизм к Богу – это дьявол, по сути! Ведь что такое Бог, где он? Бог - в ответственном, альтруистическом, социальном поведении человека. И с этим не поспоришь. Следовательно - в безответственности, индивидуализме, меркантильности - кроется кто? Ответ очевиден!..

- Вам бы, Павел Владимирович, не ядерной физикой заниматься, а публицистические книжки писать...

- ...Я еще и копать могу! И крышу у себя на даче чинить... Верёвками обвязался и - вперед!..

- Признаться, не ожидал услышать что-либо подобное от физика, от академика...

- Ну, отчего же?! Ведь именно природа, физика - она нам подсказывает, что мир устроен именно так!

- А давайте я задам дилетантский вопрос на тему взрывного роста и следующей за ним неизбежной стагнации. Возьмём нынешнюю Китайскую Республику! Взрывной рост был налицо...

- Почему же «был»?..

- Я только что, едучи к вам на интервью, слышал по радио мнение как минимум троих политологов о том, что Китай-де приостанавливается в своём бурном развитии...

-  А вы не слушайте! Эти политологи выдают желаемое за действительное. Абсолютно точно!.. Китайцы  на самом деле - большие молодцы! За них прямо-таки душа радуется. Лишь бы они в итоге не позабыли, что тоже являются винтиком в мироздании, частью его... Лишь бы они этого не забыли. Потому что самое страшное в жизни успешных людей, государств и правительств - гордыня. Если ты не можешь осознать собственное ничтожество - ты и есть ничтожество!

- Выходит, по-вашему, что корни краха Советского Союза и разрушение его ценностей кроются в потере почвы под ногами, в гордыне?

- И в этом тоже. Сейчас общеизвестно, что основная работа по девальвации советских ценностей спецслужбами западного мира началась в брежневский период. А что такое восемнадцатилетие правления Леонида Ильича? Его называли не иначе как «период развитого социализма». Уже в самой формулировке заключен элемент непомерной гордости.  А чрезмерная гордость - не только признак глупости, но и симптом потери бдительности... Это всегда - залог сокрушительного фиаско. Вот, оно и случилось в конце восьмидесятых - начале девяностых, это фиаско...

 - ...Особенно в научном мире. Я в 92-м году писал о том, как учёные уезжали, а попросту - массово бежали - из разрушенной страны за границу...

- Сейчас тоже  уезжают.

- Не может быть!!!

- Отчего же? Может...

- Но в начале 90-х бежали от руин СССР, безденежья и отсутствия перспектив. Что же происходит сейчас?  

- Уезжают, в основном, несогласные со спецоперацией. Из нашего института тоже сбежали человек пять... Но - такие, что я на радостях перекрестился. Это люди, подверженные эмоциям, не умеющие анализировать того, что вообще происходит в мире, и потому ничего не понимающие. А главное - совершенно не желающие слушать противоположную аргументацию. У них своё «эго» превалирует над всем остальным. Они - не коллективисты. Почему мне и не жалко было их потерять... Но, тем не менее, это наши люди, хоть и заблуждающиеся. Мы им помогли устроиться на работу за границей.

- Поразительная благотворительность! Они предают собственную страну, бросают здесь свою работу и бегут – куда? – под длань недруга! А вы им там с трудоустройством помогаете…

- Это именно вы так воспринимаете этот процесс. Я же воспринимаю его как очищение. Необходимое нам очищение -  то есть, благо для нас! Отчего же не помочь тем, кто помогает нам очищаться?..

 

Продолжение  ЗДЕСЬ