Сергей КАРАГАНОВ: "ЕВРОПА: НЕДОБРОЕ РАССТАВАНИЕ"

 Доктор исторических наук, заслуженный профессор, научный руководитель факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ, почётный председатель президиума Совета по внешней и оборонной политике СЕРГЕЙ КАРАГАНОВ:

 «Эта статья основана в том числе на результате серий исследований и ситуационном анализе, проведенном в апреле этого года. Благодарен коллегам, чьи мысли и оценки широко использую. Но за текст и выводы несу ответственность только я». 

 Сначала о добром. Два с лишним года с быстро растущей группой соратников –ученых, бизнесменов, журналистов, деятелей культуры – плотно занимаюсь проектом «Восточный поворот 2.0 или Сибиризация России». Основные двигатели проекта – сибиряки, но управляем проектом из Москвы, в том числе, чтобы избежать обвинений в местничестве и сепаратизме, с которыми сталкиваются многие проекты развития Зауралья. Истоки подозрений иногда лукавы. Многие пригревшиеся в Европе элиты наших старых столиц не хотят признать очевидное: более чем трёхсотлетнее европейское путешествие России закончилось. Лучше было бы завершить его более чем на век раньше; возможно, удалось бы избежать тяжелейших для страны и народа потерь XX-го века. Это путешествие дало нам немало – в техническом развитии, в военном деле. Европейская прививка к стволу традиционной русской культуры дала потрясающий результат – величайшую в мире литературу, великую музыку, театр, кинематограф. И, разумеется, мы должны и будем хранить и лелеять в себе наследие Аристотеля, Данте, Рафаэля, Баха, Вивальди, Шекспира, Феллини, Шопенгауэра и даже Маркса, далее по списку.

 Первый тур поворота России задумывался в конце 1990-х и, особенно, 2000-х годов и стартовал с начала 2010-х. Мы обосновывали его в основном экономическими выкладками – доказательствами его выгодности и конкурентных преимуществ России на азиатских рынках. Оценки бесперспективности и опасности продолжения одностороннего равнения на начавшую экономически увядать и становившуюся политически всё более враждебной Европу держали в уме. Большая часть элиты всё ещё была увлечена западничеством и европофилией. Всё равно получили немалую долю обвинений не только в евроскептицизме, но и в «азиатчине» и даже «ордынстве».

 Тот тур был лишь частично успешен. Мешали бюрократическая инерция и нежелание резко отворачиваться от Запада. В тот тур поворота включили только Дальний Восток, позже присоединив к нему Северный морской путь. В поворот не была включена основная масса жителей Дальнего Востока. Для многих из них он казался (да и был) «московским». Но самое главное – в него не были вовлечены наиболее сильные в экономическом, научном, человеческом, ресурсном, производственном отношении регионы Сибири – Восточная и Западная, да и Урал. А Сибирь в России в экономическом, политическом, человеческом, историческом отношениях начинается с Пермского края и Урала.

 Впрочем, тот первый поворот дал хоть и ограниченные, но позитивные результаты – активизировалось экономическое развитие Тихоокеанской России, заметно возросла торговля с Азией, что позже смягчило удар от разрыва экономических связей с Европой. Последние год-два даже прекращается чистый отток населения из региона.

 Сейчас мы с коллегами из интеллектуальных центров Сибири и Урала готовим комплексную дорожную карту второго поворота всей страны на Восток – её «сибиризации». Это во многом и «возвращение домой», к истокам величия России, еёуникальной культурной открытости, безбрежности, духовного порыва, твёрдости духа, беспримерного трудолюбия, коллективизма – соборности.

 Без освоения Сибири Древняя Русь скорее всего не удержалась бы на среднерусской равнине, постоянно атакуемая с Юга и Запада, не стала бы великой империей ещё до её провозглашения таковой Петром. Не вырастила бы в себе лучшее, самое сильное в русском национальном характере – «сибирскую заварку» – сочетание удали, упорства, соборности, культурной и религиозной открытости, стремления к загоризонтным целям, «навстречу Солнцу».

 Сибиризация – сдвиг центра тяжести страны к Уралу и Сибири – крайне выгодна, но она и безальтернативна, в том числе потому, что западный, европейский вектор на обозримую перспективу перекрыт политикой Запада, спровоцировавшей войну на Украине. В условиях морального и политического упадка Европы начать сибиризацию нужно как можно быстрее.

ПРОБЛЕМЫ НА ЕВРОПЕЙСКОМ НАПРАВЛЕНИИ

 Для того чтобы полноценно определить новый курс развития страны, «сибиризировать» её, повернуться на Восток, заняться собственным духовным, человеческим, технологическим, экономическим развитием, не застрять на бесперспективном и вредном теперь европейском направлении, нужно в ближайшие годы победоносно завершить войну, разгромив Европу, лучше без применения крайних средств. Повторить опыт 1812-1814-х и 1941-1945-х годов, только теперь, по возможности, политически окончательно решив «европейскую проблему» России и мира. Напоминаю очевидное, но часто скрываемое от самих себя: Европа – сосредоточие всех главных зол человечества, двух мировых войн, бессчётных геноцидов, колониализма, расизма, многих других омерзительных «измов». В последние годы – либерального тоталитаризма,  замешанного на трансгуманизме, лгбтизме, отрицании истории, по сути, на  античеловечности.

 Сначала о перспективах развития наших отношений с Европой (ЕС и НАТО), затем  о том, что делать.

 С Европой у нас самые скверные отношения за всю их историю. Беспрецедентен уровень русофобии и антироссийских настроений не только европейских элит, но и растущей части населения. Оно обрабатывается пропагандой, носящей тотальный характер, характерный для военного времени.

 Европа пока открыто не объявила войну, участвуя в военных действиях опосредованно, вооружая и спуская на Россию одураченных и нацифицированных украинцев – они её наемники, как и многие другие, собираемые по всему миру. Новые готовятся в бедных странах Востока и Юга Европы. И по полной программе.

 Уже в открытую готовятся через 5-7 лет к большой войне. Расчет на то, что американцы, добившись части целей, которые они преследовали, развязывая вместе с европейской челядью войну, – подорвать разрывом газовых связей с Россией конкурентоспособность зажиревших за их спиной союзников-конкурентов, но и понявшие опасность ядерной эскалации и начавшие выползать из войны с Россией, потянут за собой Европу, если и был, не оправдался.

 Европейские элиты закусили удила, враждебность продолжает нарастать, и с колебаниями она останется на обозримое будущее. Под ней лежат глубокие корни. Это не только многовековая русофобия, но и надежда взять реванш за многочисленные поражения от России – со времен Полтавы, Наполеоновского – почти общеевропейского – нашествия. Ещё больше стран потерпели поражение в 1945 году, когда подавляющее большинство европейцев шли под знаменами Гитлера или работали на его армию. Мы долгое время проявляли оказавшееся недальновидным благородство, подчеркивали маленькие партизанские антифашистские группы, в основном – коммунистов, закрывая глаза на то, что за Гитлером шло в десятки, если не в сотни раз больше европейцев.

 Ярость диктуется и обидой за упущенную выгоду. Высосав соки из восточноевропейцев, лишившись надежд на то, чтобы продолжать жировать за счет России, западноевропейцы, особенно немцы, рассчитывали на возможность использования богатых земель, ресурсов и трудолюбивых жителей Украины.

 Эти расчеты на глазах срываются (хотя несколько миллионов новых гастарбайтеров – беженцев – влились в затухающую евроэкономику).

 Главная причина беспрецедентной враждебности глубже. Это – комплексный провал евроэлит и заход в тупик европроекта. Его проблемы начались уже в 1970-1980-е годы, но были временно затушеваны неожиданным, вызванным своими причинами развалом СССР и соцлагеря, высвободившим несколько сотен миллионов дешевых работников и голодных потребителей. Одновременно открылись и рынки Китая. Но с конца 2000-х годов внешняя инъекция экономического и морального адреналина стала выдыхаться. К тому же пришло время расплачиваться за жадность европейской буржуазии, запустившей с 1960-х годов толпы мигрантов, чтобы понизить стоимость рабочей силы, ослабить профсоюзы. Результат – нарастающий и пока беспросветный миграционный кризис.

 Уже почти два десятилетия сокращается европейский средний класс, по нарастающей увеличивается неравенство, политические системы всё менее эффективны. Удар студенческой революции 1968 года по высшему образованию, засилье в гуманитарных науках новой политкорректности, а главное – то, что демократия в нормальных условиях ведет к антимеритократическому отбору, привели к нарастающему падению качества политических элит. Не буду дальше продолжать приятное, учитывая враждебность Европы к России, перечисление многочисленных признаков комплексного и всеобъемлющего кризиса европроекта и Европы.

 Радость неуместна. Сыпясь внутри, евроэлиты уже полтора десятилетия тому назад взяли курс на раздувание образа России как смертельного врага. Затем с упоением начали стараться нанести через Украину стратегическое поражение. А теперь открыто взяли курс на подготовку к войне, нагнетание военной истерии. Ситуация усугубляется и в связи с воцарившимся благодаря длительному миру «стратегическим паразитизмом», отсутствием страха перед войной, даже ядерной, падением чувства самосохранения у европейских элит и у населения.

 Три четверти века за спиной США, раньше и СССР, обеспечивавших в своём устойчивом противостоянии спокойствие в Европе и подавлявших извечную европейскую взаимную враждебность, извели в ней способность к стратегическому мышлению, привели к почти полному оглуплению элит. Те немногие европейцы, которые понимают, что происходит, сказать почти ничего не могут. Стало опасно. Кроме того, многие в Европе на подсознательном уровне чувствуют, что, выбив из-под неё фундамент пятисотлетнего господства – военное превосходство, СССР, а теперь Россия, лишили её привычного жирования за счёт колониальной и неоколониальной эксплуатации всего остального мира. Эта рента стала важнейшим источником её благосостояния и благополучия, научных и культурных успехов. Потеря этого источника – одна из важнейших причин звериной ненависти к России. Америка, сосредоточившись на себе и своем окружении, может процветать, Европа – больше нет. Нужно снова тяжело работать. А от этого отвыкли.

 Мы сами посодействовали деградации европейцев в сторону злой агрессивности, задабривая, умиротворяя, надеясь на “авось рассосётся”. Скверную шутку сыграла и уже давно становившаяся всё более убогой еврофилия значительной части российских элит, населения. Я и сам был её жертвой, пока три с лишним десятилетия тому назад не окунулся в профессиональное изучение европейской политики и жизни.

 Сказанное, разумеется, не означает, что Европа — это скопище моральных уродов и русофобов, там немало достойных людей. Многих я лично знаю и навязанным разрывом с ними тягощусь. Но разумных людей, приверженных традиционной европейской культуре и ценностям, вытесняют и политически нивелируют тотальной пропагандой.

 В Европе есть горстка стран, позволяющих себе проводить более или менее независимый курс в отношении России, но их давят. В дальнейшем таких стран может стать чуть больше. Этим нужно пользоваться. Но преобладает и нагнетается курс на вражду. К нему присоединяется начавшаяся ремилитаризация Европы. Курс взят, и через 5-10 лет, если процесс милитаризации не остановить, они могут иметь гораздо больше вооруженных сил.

 В военном отношении их пока бояться не стоит, но, если они укрепятся и осмелеют, мы вновь окажемся в рискованном положении. Допустить их до этого нельзя.

 Перевооружению всё ещё богатой Европы будут с удовольствием помогать США, восстанавливая свой ослабевший за последние 35 лет военно-промышленный комплекс и продолжая провоцировать для этого через свою многочисленную клиентуру напряженность на субконтиненте. Она им выгодна, если не дорастёт до ядерного уровня, не начнёт грозить перерастанием на территорию самих США.

 Американцы, поняв, что в условиях ухода военного превосходства, а через него – способности навязывать свои волю и интересы силой, суперимперия, абсолютная гегемония становится не только невозможной, но и невыгодной, грозящей перерастанием в большую глобальную войну и на территории США, начали частично уходить. Признаки этого процесса были видны ещё до Трампа, особенно после того, как не оправдались мечты через войну на Украине быстро развалить Россию и устранить её как важнейшего де-факто союзника Китая и стратегического стержня освобождающегося Мирового большинства. И после того, как в Вашингтоне стали получать сигналы из Москвы о возможности ядерной эскалации. У американцев будут колебания и потенциально весьма опасные, но курс очевиден. Сокращение прямой военной вовлеченности, но при этом дестабилизация регионов, из которых они уходят, чтобы не достались конкурентам. Повторюсь, у американцев есть куда, как и с чем уходить – мощная динамичная экономика, которую можно модернизировать, стягивая капиталы и производства к себе, имея под рукой большие близлежащие рынки.

 Европейские элиты этой опции лишены. К тому же оскопили себя интеллектуально.

 ЕС превратился в основной инструмент подавления внутреннего инакомыслия. С конца 1940-х годов такое подавление, даже не противостояние СССР, было ведущей функцией НАТО. НАТО с середины 1950-х гг. превратилось из политического с оборонным компонентом в военно-политический союз, требовавший для своего дальнейшего развития подкачивания конфронтации. Теперь таким становится и ЕС, только с пока ещё слабым военно-техническим компонентом. Но он не меньше, может быть теперь ещё и больше, чем НАТО, нуждается в нагнетании конфронтации.

 Для современных евроэлит, пока они не будут отодвинуты, основным инструментом оправдания сохранения их власти является нагнетание конфронтации и даже подготовка к войне. Это надолго. Выход – только разгром Европы и смена этих элит. Повторюсь, лучше без применения крайних мер. Но Европа – снова, как почти всегда в истории, – главная угроза миру.

УКРАИНСКИЙ КРИЗИС

 Не имея полной и достоверной информации о наших военно-технических, финансовых возможностях, о положении на фронтах СВО, на переговорных площадках, не буду пытаться подталкивать под руку наших доблестных воинов, вызывающих восхищение дипломатов. Ограничусь замечаниями на общеполитическом уровне. Европейцы заинтересованы в продолжении войны, а американцы в ней не заинтересованы только в той степени, в какой она угрожает перерастанием на ядерный уровень и на территорию США или угрожает повторением афганского позора.

 Добиться прочного мира, исключающего возобновление войны, безопасности наших границ медленным продвижением наших войск, даже созданием узких демилитаризованных зон, не удастся, пока такая демилитаризованная зона не будет охватывать всю территорию Украины и пока не будет снесен нынешний компрадорско-нацистский режим в Киеве. Но главное – пока не будет сломлена воля нынешних европейских элит к конфронтации и надежда на победу в ней.

 Наступления, которые ведут наши воины, надо продолжать. Перемирие, как все прекрасно понимают, – не спасение, а только передышка для противника, чтобы накопитьсилы и ещё больше оболванивать и милитаризировать своё население.

 Основной противник – это, конечно, не Киев, (это наконец стоит признать) а объединенная Европа. Она с колеблющейся поддержкой США хочет продолжать войну бесконечно. За ширмой разговоров о мире, перемирии происходит перераспределение ролей. США играют хорошего полицейского, держат перед нами морковку договоренностей, Лондон и компания идут на эскалацию и на затягивание войны. Когда окончательно истончится украинское пушечное мясо, а до этого ещё далеко, в дополнение к уже воюющим наёмникам пойдут ландскнехты из бедных стран Восточной и Южной Европы. Их уже вербуют и подготавливают по полной программе. Наша нерешительность, неготовность жестко ответить уже и на атаки по нашим городам, силам стратегического назначения однозначно трактуется как слабость, усиливает чувство безнаказанности, агрессивность. Своей осторожностью мы играем на стратегию противника, рассчитывающего затянуть нас в длительную войну и рано или поздно измотать, вызвать раскол в элитах, подорвать поддержку верховной власти.

 Оперативно-тактически мы пока выигрываем, хотя и немалой ценой, но стратегически можем начать проигрывать. Противник пересекает одну красную линию за другой. Мы говорим о «зеркальных» ответах – это тактика только оборонительная, но даже если принять её – в ответ на уже серию ударов по городам, стратегическим объектам, а теперь и по силам стратегического назначения нужно бить по стратегическим силам Великобритании или даже Франции. Объявив, разумеется, что в случае «ответа» возмездие будет ядерным, а если после этого хотя бы одна ядерная боеголовка полетит или тем более долетит до территории нашей страны, то последует удар по городам. Нужно начать отвечать по объектам на территории стран, наиболее активно участвующих в агрессии НАТО. Это – Польша, ФРГ, Румыния – список можно продолжать. Хотя в Варшаве начинают понимать, чем им грозит продолжение войны. Нужно подпитывать это чувство самосохранения.

 Мировая, пока не всеобщая термоядерная война уже развязана. После нападения на Иран сомнений оставаться не должно. Но главная цель – мы. И, не реагируя жестко, мы создаем ощущение нашей слабости и безнаказанности противника, потакаем ему.

 Зверское нападение США и Израиля на Иран снимает все ограничения с потенциальных ударов возмездия/предотвращения мировой термоядерной войны – политические, правовые, моральные. Более того, оставив и эту вопиющую агрессию без наказания, мы проявим непростительную слабость. И ею проложим путь к мировой термоядерной войне.

 Нужно корректировать стратегические цели войны, которую нам навязали и в которую мы ввязались с запозданием. Теперь это должны быть не только полная демилитаризация и денацификация киевского режима, освобождение исконно русских земель. Этих целей невозможно добиться без разгрома – хотелось бы только политического и без применения крайних средств – Европы в том виде, в котором она сложилась. А она хуже, чем в 1941-1945-х годах. Тогда Британия – наизлейший ныне враг, вынуждена была быть союзником СССР.

 Само собой, нужно снова предупредить Лондон и Париж, что в случае посылки ими своих войск на территорию Украины, они будут рассматриваться как непосредственные участники конфликта, и Россия будет вынуждена начинать наносить удары по их активам и базам сначала за рубежом и неядерными боеприпасами. Берлин должен знать, что если он потянется к ядерному оружию и будет дальше де-факто воевать против России, то пощады ему не будет. И Германия наконец ответит за историческую вину перед человечеством, о которой она пытается забыть, – за развязывание двух мировых войн, за Холокост, самый страшный из многих учиненных европейцами геноцидов и за геноцид народов СССР. Благородство советского руководства, воспрепятствовавшего ликвидации Германии, оказалось контрпродуктивным. Нельзя допустить возвращение Германии к роли угрозы миру и нашей стране.

 Повторюсь, если у кого-то были ещё сомнения с какой угрозой мы имеем дело, июньское нападение всего Запада, использовавшего Израиль, как он использует Украину, на Иран, должно нас протрезвить. До того разрушили Ирак, стоявший на Среднем Востоке на пути гегемонии, потом Ливию, в 1999 году ещё до Ирака показательно изнасиловали Югославию. Реванш Запада нужно остановить. Пока не поздно.

 Необходимо срочно ввести в военную доктрину России положение о том, что в случае любой войны с противником, обладающим большим демографическим и экономическим потенциалом, наша страна считает обязательным применение против агрессора ядерного оружия. По дороге нужно, наконец, отказаться, хотя бы на экспертном уровне, от глупости, унаследованной из горбачевско-рейгановского времени, – утверждения о том, что «в ядерной войне не может быть победителей и она не должна быть развязана». Конечно, нужно применить все усилия для предотвращения большой войны. Но это положение не только противоречит реальным доктринам применения ядерного оружия и элементарной логике, но и расчищает дорогу для неядерной агрессии, что мы и получили. На любые провокации на Балтике на границах с НАТО против России нужно отвечать несоразмерно. После нападения на наши города, силы стратегического назначения мы обязаны изменить свою политику. Необходимо срочно начинать осмысление опыта СВО. В советские времена исходили из того, что война в Европе может быть смешанной – с применением массовых армий и тактического ядерного оружия, начали гонку вооружений по обоим направлениям и надорвались. Затем уже в новой России решили, что нужны  небольшие мобильные силы общего назначения, подкрепленные достоверной способностью применить ядерное оружие. Теперь перешли к «окопной» войне на новом технологическом уровне. Храбрость и упорство наших воинов восхищает, но собираемся ли мы так воевать и дальше в Европе, и, возможно, на других направлениях? Мы не используем такие функции ядерного сдерживания, как предотвращение любых войн и гонки неядерных вооружений. Угроза ядерного возмездия делает такую гонку бессмысленной.

 Пока перед нами угроза самоизматывания в бесконечной войне в Европе, которую её элиты хотят. Нужно срочно перекрывать дорогу к накатывающейся мировой термоядерной войне. А для этого в первую очередь надо остановить Европу – основную силу, объективно и субъективно толкающую к ней.

 России нужно пойти на серию шагов, и как можно скорее, чтобы резко повысить достоверность ядерного сдерживания. Изменив наконец ядерную доктрину, предприняв ряд шагов, мы убедили американцев в реальности эскалации, но европейцев ещё нет. Более того, начав переговорный процесс с США, мы ослабили ядерное давление. В Европе вновь открыто звучали голоса о том, что Россия никогда не применит ядерное оружие. Нагнетается ощущение нашей слабости и неготовности к решительным действиям. Сдержанностью и осторожностью мы подыгрываем силам агрессии и милитаризма, начинаем повторять прошлые ошибки, умиротворять агрессоров. Стоит переходить к тактике прямых угроз, которые должны быть подтверждены нашей готовностью применить в крайнем случае упреждающие удары, сначала неядерными боезарядами.

 Угроза миру и нам смертельна. В этих условиях нерешительность злостно бессмысленна, как и надежды договориться. На угрозы в случае продолжения наших военных действий ввести «убийственные» 500%-е тарифы на товары из стран, закупающих нашу нефть, нужно прямо заявить, что мы расцениваем претворение в жизнь этих угроз как акт войны и в ответ готовы начать наносить в том числе военными инструментами удары по зарубежным активам США. Их у них на три порядка больше, чем у России. И нужно идти вверх по лестнице ядерной эскалации.

 Теперь перехожу к самому неприятному для читателя, но насущно необходимому. Если все шаги – передача ядерных боезарядов на европейском театре, на носители средней и меньшей дальности, в том числе авиационного базирования, учения сил стратегического назначения с имитацией разоружающих и обезглавливающих ударов по Великобритании, Франции и ФРГ – не помогут, придется, видимо, переходить на следующую ступень и начать наносить удары по логистическим центрам и военным базам в странах, поддерживающих агрессию против России. Долго ждать нельзя. С указанием, что в случае «ответа» последует ядерное возмездие по этим и другим целям. Естественно, предварительно нужно предупредить США не только о наших твёрдых намерениях, но и о стремлении избежать эскалации на межконтинентальном уровне. На случай, если дело дойдет – не дай Бог – до необходимости нанесения обезоруживающих и обезглавливающих ударов по Великобритании и даже Франции, нужно активизировать систему противоракетной обороны, гражданской обороны, и указать, что, если хотя бы одна боеголовка долетит до нашей или белорусской земли, эти страны будут стёрты с лица земли. Возможно подготовить для этих целей систему «Посейдон», разместив торпеды у выхода Ла-Манша в Атлантический океан. Цели обезглавливающих ударов должны включать не только центры принятия решений, но и места скопления и проживания элит. Чтобы исключить их надежды отсидеться в бункерах. А они есть.

 Окончание читайте здесь